Чьим именем назван пролив между азией и америкой: Кто открыл пролив между Азией и Америкой? Чьим именем был назван этот пролив?

В 1660 г. Дежнев переехал с Анадыря на Колыму, откуда через год с большим грузом добытых моржовых клыков («костяная казна») на коче направился через море и р.Лену в Якутск. Сюда он смог добраться только весной 1662 г. Летом вместе с группой «государевых людей» сухим путем выехал в Москву для доставки «соболиной, ясачной и костяной казны». Царю Алексею Михайловичу Дежнев представил челобитные с подробным описанием своих путешествий, открытий и деятельности на Анадыре. В 1665 г. ему был присвоен чин казачьего атамана; после нескольких лет деятельности в Восточной Сибири Дежнев вновь направляется в Москву с «соболиной казной». В столицу России он прибыл в конце декабря 1671 г. Здесь же и скончался.

В ознаменование заслуг С. И.Дежнева перед Отечеством его именем были названы полуостров и горный массив на западном побережье Берингова пролива, бухта на Камчатке, мыс — восточная оконечность Азиатского материка, острова в архипелаге Норденшельда в Карском море, морские суда.

ын боярский Семен Ульянович Ремезов, картограф, историк и этнограф, по праву может считаться первым исследователем Зауралья. Разъезжая по поручению тобольских властей для сбора оброка по центральной части Западно-Сибирской равнины и некоторым другим районам восточного склона Урала, т. е. находясь, по его выражению, в «посылках», он создал схему изучения этих территорий, осуществленную позднее в расширенном виде при работе Академических отрядов Великой Северной экспедиции.

Сначала (с 1682 г. — первая «посылка») описание посещенных мест было для С. Ремезова делом второстепенным. Но с 1696 г., когда он в составе военного отряда провел полгода (апрель — сентябрь) в «безводной и малопроходной [труднопроходимой] каменной степи» за р. Ишимом, это занятие стало основным. Зимой 1696/97 г. с двумя помощниками он выполнил обследование бассейна Тобола (426 тыс. км²). Главную реку он нанес на чертеж от устья до вершины (1591 км), заснял ее крупные притоки (длиной от 600 до 1030 км) — Туру, Тавду, Исеть и ряд впадающих в них рек, включая Миасс и Пышму.

Картографическое изображение получили также р. Иртыш от впадения в Обь до устья р. Тары (около 1000 км) и три его притока, в том числе р. Ишим почти до истоков (длина 2450 км).

В 1701 г. Ремезов закончил составление «Чертежной книги Сибири» — сводки географических материалов XVII в., собранных многими русскими сведущими людьми, в том числе купцами и послами, непосредственно перед эпохой Петра I. «Чертежная книга» сыграла огромную роль не только в истории русской, но и всемирной картографии.

собое место в истории Русского государства и науки занимает эпоха Петра I — период преодоления экономической и культурной отсталости Руси. Царь отчетливо сознавал, что знание географии страны и сопредельных территорий обязательно для решения политических и экономических проблем. Одной из первоочередных мер он считал составление генеральных, т. е. общих карт. И выпускники созданных Петром Навигацкой школы и Морской академии начали первые инструментальные съемки России.По инициативе Петра I в России впервые стал применяться научно экспедиционный метод исследований.

Пионером съемочных работ в Сибири стал геодезист Петр Чичагов, закончивший в 1719 г. Морскую академию. Крупный (более 100 человек) военный отряд, возглавляемый капитаном Андреем Урезовым, от устья Иртыша на легких судах поднялся со съемкой до озера Зайсан (21 августа). По главной реке шли на веслах, бечевою или под парусом; на лодках на расстояние 100–150 км осмотрели 24 относительно крупных ее притока. У устья р. Убы, по А. Урезову, проходит западная граница Алтая — это соответствует и нашим представлениям. Затем отряд добрался до устья р. Каба (близ 86° в. д.) и 3 сентября вернулся к озеру, а 15 октября прибыл в Тобольск. Итогом работы П. Чичагова явилась первая карта р. Иртыша на протяжении более 2000 км и, следовательно, первая карта Западной Сибири, основанная на астрономических определениях.

В начале мая 1721 г. П. Чичагова вновь направили в Западную Сибирь для продолжения съемки бассейна р. Оби. Пока не установлено, имел ли он помощников и какова была численность его отряда. За три года — вплоть до 1724 г. — П. Чичагов описал течение главной реки приблизительно от 60° с. ш. до устья и ее притоки, в том числе справа Вах, Аган, Назым, Куноват, Полуй (на его карте — р. Обдорская), слева Васюган, Большой Юган и Большой Салым.

Из притоков Иртыша, не изученных в 1719 г., Ишим закартирован на 200 км от устья. Очень детально им обследована система Тобола. На юге Барабинской низменности П. Чичагов заснял множество озер и среди них Чаны (у 55° с. ш.) с солоноватой водой, а также многочисленные болота.

В 1727 г. он составил карту бассейна Оби, основанную на астрономических определениях 1302 пунктов; она включена в атлас И. К. Кирилова. Территория к северу от 62° с. ш., Дренируемая pp. Надымом, Пуром и Тазом, а также Обская и Тазовская губы изображены по расспросным данным — П. Чичагов в этих местах съемки не вел.

В 1725–1730 гг. он продолжил съемочные работы в бассейне верхней Оби, положив ее на карту на протяжении 1000 км. Таким образом общая длина заснятого им течения Оби составила 3000 км. Выше устья Чумыша, вытекающего из гор (Салаирский кряж), течение Оби, якобы берущей начало из Телецкого озера, нанесено, очевидно, по расспросам. В действительности из него вытекает р. Бия, правая составляющая Оби. Отсутствие на карте р. Катуни, левой составляющей, и колена Оби близ 52° с. ш. позволяет сделать вывод, что П. Чичагов не доходил до Телецкого озера. К югу от характерного колона Оби близ 54° с. ш. П. Чичагов показал Калмыцкую степь (Кулундинская степь и Приобское плато наших карт). Севернее р. Чумыша он закартировал многие правые притоки Оби, включая Иню, Томь, Чулым, Кеть и Тым.

В те же годы (1725–1730) П. Чичагов выполнил первую съемку бассейна Енисея: он заснял 2500 км течения главной реки от впадения р. Оя близ 53° с. ш. до устья. Верхний Енисей южнее 53° с. ш. (до 51°) он нанес но расспросным сведениям. Съемочные работы он продолжил на север и восток, впервые положив на карту 500 км побережья п-ова Таймыр до устья Пясины — ныне этот участок называется Берегом Петра Чичагова. Описью левых притоков Енисея, включая pp. Сым, Елогуй и Турухан, он завершил картографирование территории более 2 млн. км², составляющей часть Западно-Сибирской равнины, причем четко установил, что ее восточной границей служит Енисей, правобережье которого гористо. Правда, он ошибочно показал бифуркацию Таза и Елогуя — в действительности же истоки двух притоков этих рек находятся рядом.

П. Чичагов выполнил первые съемки Минусинской котловины, Восточного Саяна и Средне-Сибирского плоскогорья, нанеся на карту нижнее течение Абакана, левого притока Енисея, ряд его правых притоков, в том числе Ою, Тубу, Ману и Кан, а также Ангару (заснятую на 500 км выше устья) с Тасеевой и ее составляющими Чуной и Бирюсой. Более северные притоки были обследованы им лишь в низовьях — об этом красноречиво свидетельствует их конфигурация. У 68° с. ш. П. Чичагов верно показал Камень Норильский (плато Путорана), с которого берут начало pp. Пясина и Хатанга, а также ряд притоков Енисея; все они нанесены по расспросам. Карту бассейна Енисея, опирающуюся на 648 астрономических пунктов, П. Чичагов закончил в начале августа 1730 г. Она использовалась при составлении ряда генеральных карт России вплоть до 1745 г. (Атлас Российской империи). В 1735–1736 гг. П. Чичагов принимал участие в экспедиции И. К. Кирилова.

елое пятно в первой четверти XVIII в. представлял бассейн верхнего Енисея, считавшийся «спорными землями» между Россией и Китаем. Для составления карт этой горной страны, расположенной в самом центре Азии,Ныне это территория Тувинской АССР и Хубсугульского аймака МНР были направлены геодезисты Алексей Кушелев и Михаил Зиновьев, включенные в состав посольства в Китай русского дипломата Саввы Лукича Рагузинского-Владиславича. В 1727 г. геодезисты завершили съемочные работы: они положили на карту верхнее течение Енисея, образованного, по их данным, от слияния Бий-Хема (правая составляющая) и Ка-Хема (левая составляющая, названная ими «Шишкит»), впервые верно решив вопрос о его истоках.

Система Бий-Хема, прослеженного более чем на 400 км от истоков из озера,В действительности река берет начало в 30 км к северо-востоку с пика Топографов (3044 м) и проходит через озеро. изображена верно; засняты его крупные притоки Азас, протекающий через озеро Тот (Тоджа), и Хамсара. Истоки Ка-Хема правильно показаны западнее озера Косогол (Хубсугул), впервые довольно точно — с небольшим преувеличением — нанесенного на карту. Длина Ка-Хема до слияния с Бий-Хемом по их карте практически соответствует современным данным (563 км). В междуречье составляющих верхнего Енисея близ 52° с. ш. геодезисты проследили хребет, протягивающийся на 350 км в широтном направлении (хребет Академика Обручева). Из левых притоков верхнего Енисея они засняли Хемчик, Кантегир и Абакан, а из правых — Ою и Тубу. В результате работ А. Кушелева, М. Зиновьева и П. Чичагова на карту впервые был положен весь Енисей (около 4,1 тыс. км), от истоков до устья.

. Рагузинский-Владиславич, готовивший договор с Китаем по русско-китайскому разграничению, направил в Забайкалье четырех геодезистов — Петра Скобельцына, Василия Шетилова, Ивана Свистунова и Дмитрия Баскакова (пока не установлено, какие части региона были засняты каждым из них). К 1727 г. они положили на карту среднюю и верхнюю Аргунь с притоками Газимур и Урюмкан, все течение Шилки и ее составляющих Онона и Ингоды. Из притоков Ингоды обследованы pp. Чита и Нерча. Таким образом геодезисты изучили, правда далеко не полностью, системы обеих составляющих Амура. Они засняли также бессточное озеро Тарей (Зун-Торей, у 50° с. ш. и 116° в. д.) с впадающей в него р. Улдзой. В 160 верстах к юго-западу от Тарея они нанесли озеро Далайнор и протекающую через него Керулен с притоком Хайлар.Очевидно, в период съемки водоносность Керулена была повышенной, благодаря чему и возник сток в Аргунь. Такие случаи отмечаются и в наше время. В верховьях, расположенных на территории КНР, Аргунь называется Хайлар; в дождливые годы река имеет связь с Далайнором, площадь которого в XX в. значительно увеличилась — почти до 1100 км². Из рек системы Селенги заснят Хилок (укороченный почти в два раза) с притоком Уда.

з «скасок» первых русских землепроходцев и данных археологических исследований XX в. можно заключить, что в середине XVII в. на территории Приамурья не существовало развитой земледельческо-скотоводческой оседлой культуры. Заселенность края была очень слабой: русские зверопромышленники и купцы, казаки и бродяги — одни в поисках пушнины, другие — свободы и покоя — направлялись туда на короткое или более длительное время, а единицы поселялись навсегда. Московские власти, обеспокоенные возможностью вторжения маньчжур, такие темпы заселения справедливо считали совершенно недостаточными. Для выявления новых «пашенных мест» и ускорения хозяйственного освоения края Москва направила в Нерчинск грамоту с указанием обследовать и детально описать долину Зеи и ее притока Селемджи.

Работа эта была поручена казачьему десятнику Игнатию Михайловичу Милованову, с 50-х гг. служившему в Забайкалье. Он отправился из Нерчинска в апреле 1681 г., осмотрел западную окраину Зейско-Буреинской равнины с лесостепными ландшафтами и рекомендовал эту целину, ныне иногда называемую «амурские прерии», под пашню. «А от Зеи и от Амура за лугами ниже Тома-реки [Томь] елани [целина] сильные, большие…».

И. Милованов обследовал также южную часть Амурско-Зейского плато, поросшего лиственничными и сосновыми лесами, березняком и кустарниковым дубом: «…а по Зее и Селинбе [Селемдже]… лесу много, по воде плавить [сплавлять] можно». В начале 1682 г. он закончил опись «Зейской землицы», составил ее чертеж и укрепил построенные ранее русскими остроги. У впадения Зеи в Амур — на Зейской стрелке — он выбрал место для закладки города. Однако лишь в 1856 г. здесь возник военный пост, ставший через два года городом Благовещенском — по заключении Айгуньского договора, послужившего толчком к массовому движению русских переселенцев в Приамурье.

Даниил Готлиб Мессершмидт, доктор медицины, уроженец города Данцига (Гданьска), в 1716 г. был приглашен в Россию Петром I для изучения «всех трех царств естества» Сибири. В 1720 г. он выехал в первую правительственную научную экспедицию «для изыскания всяких раритетов и аптекарских вещей: трав, цветов, корней и семян».

В марте 1721 г. из Тобольска он проехал на санях вверх по Иртышу до устья Тары и отметил, что вся пройденная местность — «сплошная равнина, покрытая лесом».Цитаты здесь и далее из работы Д. Мессершмидта «Научное путешествие по Сибири. 1720–1727». Части I–III и V, изданные в Берлине в 1962–1977 гг. на нем. яз. Он верно указал, что город Тара лежит на возвышенности — действительно, здесь находится несколько приподнятый северо-западный край Барабинской степи. Д. Мессершмидт пересек ее примерно по 56° с. ш. и, переправившись через Обь, добрался до Томска. Он охарактеризовал Барабу как большую равнину с маленькими озерами и болотами; близ Оби появились «небольшие холмы, которых ни в середине, ни в начале Барабы найти нельзя».

В июле на трех каюках Д. Мессершмидт поднялся по Томи, проследив почти все ее течение, причем в одном из береговых обнажений нашел скелет мамонта. Через Кузнецкий Алатау и северную часть Абаканского хребта на лошадях он достиг р. Абакана (сентябрь 1721 г.) и проехал в Красноярск (начало 1722 г.).

Итогом работ 1722 г. было первое исследование Кузнецкого Алатау и Минусинской котловины. Д. Мессершмидт описал ее как чистую степь, к югу и юго-западу холмистую, участками гористую, с большим количеством мелких озер, курганов и могильников. Он обнаружил там письменность хакасов VII–XVIII вв. и первый выполнил археологические раскопки ряда курганов края.

Летом 1723 г. Д. Мессершмидт сплыл по Енисею до Туруханска и поднялся по Нижней Тунгуске до ее верховьев (близ 58° с. ш.). Он описал пороги, быстрины (шиверы), отметил устья 56 притоков, определил географическую широту 40 пунктов и охарактеризовал берега реки на протяжении более 2700 км, выделив три участка.

На широтном отрезке до устья р. Илимпеи Нижняя Тунгуска течет среди скал, покрытых лесом (южное окончание плато Сыверма). На меридиональном отрезке (примерно до 60° с. ш.) оба берега сначала становятся плоскохолмистыми, а затем очень ровными — восточный край Центрально-тунгусского плато. В этом районе (близ 60°30′ с. ш.) Д. Мессершмидт обнаружил пласты каменного угля. За 60° с. ш. и далее к югу местность вновь приобрела гористый характер — северное окончание Ангарского кряжа. Итак, маршрут по Нижней Тунгуске прошел по центральной части Среднесибирского плоскогорья, и, следовательно, Д. Мессершмидт стал его первым научным исследователем.

16 сентября Д. Мессершмидт пересел на подводы и через четыре дня достиг р. Лены у 108° в. д. Оттуда он поднялся на лодках к ее верховьям, ведя съемку, и зимним путем прибыл в Иркутск. Д. Мессершмидт убедился, что течение верхней Лены, показанное на карте Н. Витсена, совершенно не соответствует действительности. На левобережье реки он отметил наличие Березового хребта (представление об этой самой южной, как долгое время считалось, возвышенности Среднесибирского плоскогорья, играющей роль водораздела Ангары и Лены, просуществовало до 30-х гг. XX в.).

В марте 1724 г. Д. Мессершмидт по санному пути проехал берегом Байкала к устью Селенги. Он отметил, что река проходит через Байкальские горы (стык хребтов Хамар-Дабан и Улан-Бургасы), и до начала мая провел в Удинске (Улан-Удэ). Затем он пересек Забайкалье до Нерчинска примерно по 52° с. ш. со стоянками у небольших озер или в острогах. По пути он осмотрел рудники и источники, описал несколько видов животных, в том числе степного барана, а в берегах Ингоды первый в Сибири обнаружил раков, не известных жителям края.

Из Нерчинска в середине августа он направился на юго-восток к озеру Далайнор (Хулунчи) «по совершенно ровной степи, в которой… до самого горизонта не видно ни холмика, ни дерева, ни кустика». Он правильно отметил, что озеро вытянуто на юго-запад; берега его «повсюду… очень плоские и… болотистые… дно илистое, вода белая и содержит много извести…». У Далайнора переводчики и проводники сбежали от Мессершмидта; он заблудился, пришлось и поголодать. Определившись, он двинулся на северо-запад по голой холмистой степи, но был задержан монгольским отрядом. Через две недели его отпустили и по pp. Онону и Ингоде он достиг Читы, а в апреле 1725 г. вернулся в Иркутск.

Маршрут из Иркутска в Енисейск занял около трех недель: во время плавания по Ангаре Д. Мессершмидт заснял всю реку, определив длину ее в 2029 верст, т. е. завысил почти на четверть: истинная — 1779 км. Он описал все ее пороги, сравнительно легко им преодоленные (кроме Падуна), — вода в Ангаре в тот год была высокая.

В середине августа Д. Мессершмидт из Енисейска добрался до р. Кети и сплыл по ней до Оби. Спуск по Оби он использовал для съемки, фиксируя многочисленные излучины реки. В начале октября он достиг Сургута; наступившие морозы и ледостав вынудили его дожидаться целый месяц под открытым небом санной дороги. В ноябре по Оби он прибыл в Самаров (Ханты-Мансийск) на Иртыше близ его устья. По поручению Д. Мессершмидта пленный шведский офицер Филипп Юхан Табберт (Страленберг) выполнил опись Оби между устьями Томи и Кети, и таким образом длина заснятого ими течения реки составила более 1300 км. Ф. Табберт принимал участие в археологических раскопках в Минусинской котловине и заснял Енисей на отрезке Красноярск — Енисейск. Но главная его работа — составление карты Сибири, основанной главным образом на расспросных данных.

В марте 1727 г. Д. Мессершмидт вернулся в Петербург, закончив семилетнее путешествие, положившее начало планомерному изучению Сибири, он проявил исключительное трудолюбие: путешествуя большей частью один, он собрал крупные ботанико-зоологические, минералогические, этнографические и археологические коллекции (большая их часть погибла во время пожара в здании Академии наук в 1747 г.). В Сибири он первый обнаружил вечную мерзлоту — очень крупное географическое открытие. По данным своих съемок, он установил, что изображения Оби, Ангары, Нижней Тунгуски на прежних картах были далеки от действительности. Результатом путешествия было десятитомное «Обозрение Сибири, или Три таблицы простых царств природы» — латинская рукопись, которая хранится в Академии наук. Хотя это «Обозрение…» не переводилось и не издавалось на русском языке, оно использовалось многими русскими исследователями Сибири разных специальностей.

огда Петр I узнал, что «морской ход» между Охотском и Камчаткой налажен, он решил организовать экспедицию для поисков «соседнего» с полуостровом побережья Северной Америки. Ошибочное представление царя об их близости, очевидно, можно объяснить тем, что он познакомился с картой М. Фриза, открывшего «Землю Компании» (о. Уруп Курильской гряды), принятую им за западный выступ Северо-Американского континента.

В 1719 г. Петр I приказал, чтобы геодезисты Иван Михайлович Евреинов и Федор Федорович Лужин, обучавшиеся в Морской академии, досрочно сдали экзамены за полный курс обучения, и послал их во главе отряда из 20 человек на Дальний Восток с секретным заданием «…до Камчатки и далее, куда вам указано, и описать тамошние места, где сошлася ли Америка с Азией…». Пересекая Сибирь по маршруту длиной около 6 тыс. км, геодезисты выполнили измерения расстояний и определили координаты 33 пунктов.

В Охотске летом 1720 г. к ним присоединился кормщик Кондратий Мошков. В сентябре 1720 г. они на лодии перешли к Камчатке в устье Ичи, а оттуда на юг, к р. Колпаковой, где перезимовали. В мае–июне 1721 г. из Большерецка они плавали на юго-запад и впервые достигли центральной группы Курильских о-вов до Симушира включительно. И. Евреинов и Ф. Лужин нанесли на карту 14 островов, но непрерывного побережья континента не обнаружили. Продолжать работу на север, а также «ост и вест», как того требовала инструкция Петра I, они не смогли: их судно сильно повредила буря. Поэтому они вынуждены были вернуться в Сибирь. Оттуда И. Евреинов отправился в Казань, где в конце 1722 г. представил Петру I отчет и карту Сибири, Камчатки и Курильских о-вов. Это была вторая карта Сибири, базирующаяся на точных — по тому времени — измерениях.

очти перед самой смертью, в конце 1724 г., Петр I вспомнил «…то, о чем мыслил давно и что другие дела предпринять мешали, то есть о дороге через Ледовитое море в Китай и Индию… Не будем ли мы в исследованиях такого пути счастливее голландцев и англичан?…». Подчеркнем — именно «исследованиях», а не «отыскании», т. е. открытии: на географических чертежах начала XVIII в. Чукотка показывалась как полуостров. Следовательно, Пётр I и его советники знали о существовании пролива между Азией и Америкой. Немедленно он составил приказ об экспедиции, начальником которой был назначен капитан 1-го ранга, позднее — капитан-командор, Витус Йонссен (он же Иван Иванович) Беринг, выходец из Дании, сорока четырех лет, уже двадцать один год состоявший на русской службе. По секретной инструкции, написанной самим Петром I, Беринг Должен был «…на Камчатке или в другом… месте сделать один или два бота с палубами»; на этих ботах плыть «возле земли, которая идет на норд [север]… искать, где оная сошлась с Америкой… и самим побывать на берегу… и, поставя на карту, приезжать сюда».

Какую землю, простирающуюся на север, имел в виду Петр I? По Б. П. Полевому, в распоряжении царя была карта «Камчадалии», составленная в 1722 г. нюрнбергским картографом И. Б. Гоманом (правильнее Хоманом). На ней близ побережья Камчатки нанесен большой массив суши, протягивающийся в северо-западном направлении. Об этой мифической «Земле Жуана-да-Гамы» и писал Петр I.

Первая Камчатская экспедиция вначале насчитывала 34 человека.Количество участников, включая солдат, мастеровых и работных людей, достигало временами почти 400 человек. Из Петербурга, отправившись в дорогу 24 января 1725 г., — через Сибирь — они два года шли до Охотска на лошадях, пешком, на судах но рекам. Последнюю часть пути (более 500 км) — от устья Юдомы до Охотска — наиболее громоздкие вещи везли на нартах, запряженных людьми. Морозы были жестокие, запасы провизии истощались. Команда мерзла, голодала; люди ели падаль, грызли кожаные вещи. 15 человек умерли в пути, многие дезертировали.

Биографический указатель

Беринг, Витус Йохансен

1681 — 1741

Русский мореплаватель голландского происхождения, капитан-командор, исследователь северо-восточного побережья Азии, Камчатки, морей и земель северной части Тихого ок., северо-западных берегов Америки, руководитель 1-й (1725–1730 гг.) и 2-й (1733–1743 гг.) Камчатских экспедиций.

В Охотск передовой отряд во главе с В. Берингом прибыл 1 октября 1726 г. Лишь 6 января 1727 г. туда добралась последняя группа лейтенанта Мартына Петровича Шпанберга, выходца из Дании; она пострадала больше других. В Охотске экспедиции разместиться было негде — пришлось строить избы и сараи, чтобы дотянуть до конца зимы.

Во время многотысячеверстного пути через пространства России лейтенант Алексей Ильич Чириков определил 28 астрономических пунктов, что позволило впервые выявить истинную широтную протяженность Сибири, а следовательно, и северной части Евразии.

В начале сентября 1727 г. на двух небольших судах экспедиция перешла в Большерецк. Оттуда значительную часть груза до начала зимы переправили в Нижнеколымск на ботах (лодках) по pp. Быстрой и Камчатке, а зимой остальное перебросили на собачьих упряжках. Собак отнимали у камчадалов, и многие из них были разорены и обречены на голод.

В Нижнекамчатске к лету 1728 г. закончили постройку бота «Св. Гавриил», на котором 14 июля экспедиция вышла в море. Вместо того, чтобы пройти от Камчатки на юг (это направление в инструкции стояло первым) или на восток, В. Беринг направил судно на север вдоль побережья полуострова (неверно — он сам вскоре признал это — поняв мысль Петра), а затем на северо-восток вдоль материка. В результате заснято более 600 км северной половины восточного берега полуострова, выявлены п-ова Камчатский и Озерной, а также Карагинский залив с одноименным островом (на карте экспедиции эти объекты не названы, а их очертания сильно искажены). Моряки положили на карту также 2500 км береговой линии Северо-Восточной Азии. Вдоль большей части побережья они отметили высокие горы, и летом покрытые снегом, подступающие во многих местах прямо к морю и возвышающиеся над ним подобно стене.

У южного берега Чукотского п-ова 31 июля — 10 августа они открыли залив Креста (вторично — после К. Иванова), бухту Провидения и о. Св. Лаврентии. В. Беринг не стал высаживаться на острове и не подошел к чукотскому побережью, а двинулся к северо-востоку.

Погода стояла ветреная и туманная. Землю на западе моряки усмотрели лишь днем 12 августа. Вечером следующего дня, когда судно находилось у 65°30′ с. ш., т. е. южнее широты мыса Дежнева (66°05′), В. Беринг, не видя ни американского берега, ни поворота на запад чукотского, вызвал к себе в каюту А. Чирикова и М. Шпанберга. Он приказал им письменно изложить свое мнение о том, можно ли считать доказанным наличие пролива между Азией и Америкой, следует ли двигаться далее к северу и как далеко.

А. Чириков считал, что нельзя достоверно знать, разделяются ли морем Азия от Америки, если не дойти до устья Колымы или до льдов «…что в Северном море всегда ходят». Он советовал идти «подле земли… до мест, показанных в указе» Петра I.Л. Чириков имел в виду ту часть инструкции, где предписывалось пройти до владений европейских государств. Если же берег будет простираться к северу или начнутся противные ветры, то 25 августа искать место лучше всего «против Чукотского Носу, на земле… [где] имеется лес». Иными словами, Чириков советовал двигаться непременно вдоль побережья, если не помешают льды или оно не повернет к западу, а место для зимовки подыскать на американском берегу, т. е. на Аляске, где, по показаниям чукчей, есть лес и, следовательно, можно заготовить дрова на зиму.

М. Шпанберг предложил из-за позднего времени идти на север до 16 августа, а затем повернуть обратно и зимовать на Камчатке. Беринг решил двигаться далее к северу. Днем 14 августа, когда ненадолго прояснилось, моряки усмотрели на юге землю, очевидно, о. Ратманова, а чуть позже почти на западе — высокие горы (скорее всего мыс Дежнева). 16 августа экспедиция достигла широты 67°18′, а по расчетам А. А. Сопоцко, — 67°24′ с. ш. Иными словами, моряки прошли пролив и находились уже в Чукотском море. В Беринговом проливе и (ранее) в Анадырском заливе они выполнили первые измерения глубин — всего 26 промеров. Затем Беринг повернул назад, проявив разумную предусмотрительность. Он официально мотивировал свое решение тем, что сделано все, полагающееся по инструкции, берег далее к северу не простирается, а «к Чукотскому, или Восточному, углу [мысу] земли никакой не подошло». Обратный путь отнял только две недели; по дороге экспедиция открыла в проливе один из островов Диомида.

Еще одну зиму провел Беринг в Нижнекамчатске. Летом 1729 г. он сделал слабую попытку достичь американского берега, но 8 июня, через три дня после выхода в море, пройдя в общем на восток чуть больше 200 км, из-за сильного ветра и тумана приказал вернуться. Вскоре, правда, установилась ясная погода, но капитан-командор не изменил своего решения, обогнул с юга Камчатку и 24 июля прибыл в Охотск.Летом 1977 г. по маршрутам В. Беринга прошли яхты «Родина» и «Россия». Во время этого плавания экспедиция описала южную половину восточного и небольшую часть западного берега полуострова на протяжении более 1000 км между устьями Камчатки и Большой, выявив Камчатский залив и Авачинскую губу. С учетом работ 1728 г. съемка впервые охватила свыше 3,5 тыс. км западного побережья моря, позднее названного Беринговым.

Через семь месяцев Беринг прибыл в Петербург после пятилетнего отсутствия. Он не разрешил основной задачи, но все же завершил открытие северо-восточного побережья Азии. Итоговую карту плавания он составил вместе с А. Чириковым и мичманом Петром Авраамовичем Чаплиным. Эта карта, высоко оцененная таким специалистом, как Д. Кук, значительно превосходила своих предшественниц по точности и достоверности изображения побережья в тех случаях, когда судно двигалось близ берега. Конечно, карта имела ряд погрешностей. Камчатка, например, сильно укорочена, очень мал Анадырский залив, неверны очертания Чукотского п-ова. Она «не просто оказала влияние на европейскую картографию, а стала прочной основой изображения северо-востока Азии на всех… западноевропейских картах» (Е. Г. Кушнарев).

Судовой журнал, который вели А. Чириков и П. Чаплин («Юрнал бытности в Камчатской экспедиции»), представляет собой важный первоисточник по истории первой в России морской научной экспедиции.

о решению Сената для «призыва в подданство» коряков и чукчей, обследования и присоединения к русским владениям новых земель в Тихом океане в июне 1727 г. из Петербурга направилась экспедиция, возглавляемая якутским казачьим головой (полковником) Афанасием Федотовичем Шестаковым. В Тобольске к нему примкнули геодезист Михаил Спиридонович Гвоздев, подштурман Иван Федоров и капитан Дмитрий Иванович Павлуцкий с отрядом в 400 казаков. Экспедиция прибыла в Охотский острог в 1729 г. Оттуда осенью того же года Шестаков морем перешел в Тауйскую губу и во главе крупной партии (более 100 человек, включая лишь 18 служивых) в конце ноября выступил на северо-восток. Он двигался по южным склонам Колымского нагорья, собирая ясак с еще не попавших под «царскую руку» коряков, и по старой «традиции» брал аманатов. В пути он узнал, что незадолго до прихода русских на жителей, теперь уже подданных русского государя, напали «немирные» чукчи. Шестаков поспешил в погоню и недалеко от устья Пенжины погиб в бою 14 мая 1730 г. По неизведанным местам он прошел более 1000 км.

Участник Великой Северной экспедиции переводчик Яков Иванович Линденау в 1742 г. составил карту Северо-Востока Азии и Камчатки. На пой но материалам А. Шестакова, ясачного сборщика А. Пежемского, работавшего но поручению Я. Линденау, и собственным данным между Охотским острогом и вершиной Пенжинской губы, т. е. на протяжении более 2000 км он нанес п-ов Тайгонос, и около 30 коротких рек, впадающих в Охотское море, а также в р. Пенжину. Отчетливо показан водораздел между ними и бассейном Колымы — Колымское нагорье и горы к юго-западу, расположенные в верховьях Колымы.

Преемником А. Шестакова стал Д. Павлуцкий, совершивший в 1731–1746 гг. во главе военного отряда три похода но Чукотскому нагорью и побережью Северного Ледовитого и Тихого океанов. Первый поход (март–октябрь 1731 г.): из Нижнеколымска через верховья притоков Большого Анюя и Анадыря Д. Павлуцкий прибыл в Анадырский острог. Его отряд численностью 435 человек, включая 215 служивых, прошел оттуда на северо-восток к устью Белой, левому притоку Анадыря. По ее долине Павлуцкий поднялся к истокам (двигались очень медленно — не более 10 км в день) и, перевалив в бассейн порожистой Амгуэмы, в начале мая вышел к побережью Чукотского моря близ 178° з. д. Он планировал обойти весь Чукотский п-ов и повернул на восток вдоль берега. Вскоре он обнаружил небольшую бухту, которую пришлось обходить почему-то ночью, а затем другую, значительно крупнее, с обрывистыми берегами (Колючинская губа) — ее пересекли по льду.

Маршрут по побережью продолжался до начала июня, возможно, до окрестностей мыса Дежнева. К этому времени относится и первое столкновение с крупным отрядом чукчей, проигравших бой и понесших большие потери.

Д. Павлуцкий оставил морской берег и в течение трех недель шел на юго-запад по безлюдной и безлесной гористой местности. 30 июня неожиданно появился новый, более крупный отряд чукчей. В завязавшемся сражении, потеряв многих воинов, чукчи отступили. От пленных Д. Павлуцкий узнал о местонахождении очень большого стада оленей и захватил до 40 тыс. голов. Без «приключений» он добрался к Анадырскому заливу примерно у 175° з. д. и повернул на запад. Близ гористого мыса в середине июля на русских вновь напали чукчи и снова потерпели поражение.

Отряд Д. Павлуцкого обогнул залив Креста и по северной окраине Анадырской низменности вернулся в Анадырский острог 21 октября, выполнив первое обследование внутренних районов Чукотского п-ова (площадь около 80 тыс. км²). По возвращении капитан направил тобольскому начальству рапорт, в котором дал весьма нелестную характеристику осмотренной территории: «Чухотия [Чукотский п-ов]… пустая земля; нет ни лесов, ни других угодий, рыбных и звериных промыслов никаких, а довольно [много] каменных гор [Чукотское нагорье] и шерлобов [скал, утесов] да воды, а больше… ничего не имеется…».Цитаты по статье А. Сгибнева «Экспедиция Шестакова» (Морской сборник, г. 100. .№ 2, февраль. Сбп., 1869). Очень уважительно он отозвался о своем противнике: «Чукчи народ сильный, рослый, смелый… крепкого сложения, рассудительный, справедливый, воинственный, любящий свободу и не терпящий обмана, мстительный, а во время войны, будучи в опасном положении, себя убивают».

После длительного перерыва, летом 1744 г., Д. Павлуцкий совершил второй поход по Чукотке для усмирения чукчей: из Анадырского острога во главе отряда он проследовал через вершину залива Креста на восток — к Мечигменскому заливу, а затем «вокруг» Чукотского п-ова, т. е. по побережью, к Колючинской губе. Домой вернулись старым (1731) путем. Во время походов 1731 и 1744 гг. его отряд впервые выполнил четырехкратное пересечение Чукотского нагорья.

В 1746 г. Д. Павлуцкий совершил третий поход: он поднялся к истокам Анадыря, перевалил горы (Илирнейский кряж наших карт) и по одной из речек вышел к Чаунской губе. По ее восточному берегу отряд проследовал к Шелагскому мысу: оттуда удалось усмотреть остров (Айон), лежащий у входа в губу. По побережью океана Д. Павлуцкий прошел на восток на некоторое расстояние и повернул назад.

Во всех трех походах принимал участие подпрапорщик Тимофей Перевалов, выполнивший с некоторыми перерывами съемку побережья Чукотского п-ова, берегов Чукотского и Восточно-Сибирского морей на протяжении более 1500 км. Он впервые положил на карту Мечигменский залив (губа Теняха), Колючинскую губу (Анахыя), несколько небольших лагун и Чаунскую губу с о. Айон. Существует, правда, мнение, что губа Теняха — это менее крупный залив Лаврентия, расположенный чуть севернее.

На составленном Т. Переваловым чертеже отчетливо вырисовывается гористый полуостров, заканчивающийся Шелагским мысом Он заполнил горами внутренние районы Чукотки (Чукотское нагорье) и показал р. Анадырь с несколькими левыми притоками, а также много коротких рек бассейнов Тихого и Северного Ледовитого океанов — из наиболее крупных отметим pp. Амгуэму и Паляваам.

ще в 1730 г. Д. Павлуцкий послал из Охотска два судна обложить ясаком жителей «Большой Земли», расположенной, как предполагали, к востоку от устья Анадыря. Одно судно разбилось у берегов Камчатки. После двух зимовок на полуострове (в Большерецке и Нижнекамчатске) экспедиция на уцелевшем боте «Св. Гавриил» (на нем в 1728 г плавал В. Беринг) 23 июля 1732 г. отправилась на обследование «Большой Земли». Руководил походом геодезист М. Гвоздев,Долгое время считалось, что И. Федоров и М. Гвоздев имели на борту равные нрава. Это как будто подтверждали и факты — рапорты самого М. Гвоздева. Но в 1980 г. Л. А. Гольденберг обнаружил ордер Д. Павлуцкого от 11 февраля 1732 г., по которому единоличным руководителем плавания назначался М. Гвоздев. штурманом был тяжело больной цингой И. Федоров, перенесенный на корабль «против воли». На борту бота находились 39 человек, в том числе мореход К. Мошков, участник плавания И. Евреинова и Ф. Лужина.

15 августа бот вошел в Берингов пролив. Гвоздев высаживался на азиатском берегу пролива и на о-вах Диомида, завершив их открытие. 21 августа «Св. Гавриил» с попутным ветром подошел к «Большой Земле» —мысу Принца Уэльского, северо-западной оконечности Америки. На побережье моряки видели жилые юрты. О дальнейшем маршруте экспедиции имеются разноречивые сведения.Лагбух, т. о. журнал плавания, и рапорты М. Гвоздева, поданные Д. Павлуцкому по возвращении, не сохранились. Ряд исследователей, ссылаясь на более поздний — от 1 сентября 1743 г.— рапорт М. Гвоздева (И. Федоров умер в феврале 1733 г.), полагают, что 22 августа 1732 г., взяв курс строго на юг от мыса Принца Уэльского, на обратном пути у 65° с. ш. и 168° з. д. «Св. Гавриил» обнаружил маленький клочок суши — о. Кинг (название дано впоследствии Д. Куком), но из-за сильного волнения пристать к берегу не удалось. На Камчатку бот прибыл 28 сентября 1732 г.

Однако показания участника плавания казака Ивана Скурихина, записанные, правда, спустя 10 лет после завершения экспедиции, находятся в явном противоречии с вышеприведенной версией. По И. Скурихину, от мыса Принца Уэльского «Св. Гавриил» двигался «подле ту землю [вдоль берега] в левую сторону [на юго-восток]… дней пять, однако ж конца той земли и усмотреть [мы] не могли…». Он сообщил также о лесистых берегах новооткрытой страны — «лес на той земле великой: лиственничник, ельник и топольник, и оленей много» — побережье Берингова пролива безлесно, деревья растут по берегам залива Нортон. Таким образом напрашивается вывод: экспедиция обогнула с юго-запада п-ов Сьюард и вошла в залив Нортон, а уже оттуда двинулась на Камчатку.

Итак, завершили открытие пролива между Азией и Америкой, начатое Поповым и Дежневым, не В. Беринг, чьим именем назван этот пролив, а Гвоздев и Федоров: они осмотрели оба берега пролива, острова, расположенные в нем, и собрали все материалы нужные для того, чтобы положить пролив на карту.

АМЕРИКА, которую мы учим школьниками, была названа в честь Америго Веспуччи за открытие материковой части Нового Света.Мы стараемся не подвергать сомнению этот урок об именовании Америка. К тому времени, когда мы становимся взрослыми, у большинства из нас это неясно, вместе с изображениями каравелл, подбрасываемых волнами, и лесов, населенных людьми. с голыми людоедами. Неудивительно, что представление о том, что Америка была названа в честь Веспуччи, давно общепризнано, поэтому Тем более, что прямой потомок, Америка Веспуччи, приехал в Новый Орлеан в 1839 году и попросил грант на землю «в знак признания ее имени». имя и отцовство ». Однако с конца 19 века возникли противоречивые идеи об истинности происхождения вперед с глубокими культурными и политическими последствиями.Сомневаться в происхождении названия Америки — значит подвергать сомнению природу не только наших уроков истории, но и самой нашей идентичности как американцев.

Традиционные уроки истории об открытии Америки также поднимают вопросы о значении самого открытия. Это Сейчас общепризнано, что ни Веспуччи, ни Колумб «не открыли» Америку. Им, конечно, предшествовали доисторические азиатские предки коренных американцев, которые мигрировали через какой-нибудь ледяной мост в Беринговом проливе или по ступенькам Алеутских островов.Черное африканское открытие Америки, утверждалось, что это произошло около 3000 лет назад, и повлияли на развитие майя, ацтеков и инков цивилизации. Записи скандинавских экспедиций в Америка находится в сагах, их исторические ядра инкрустированы дополнения, сделанные каждым рассказчиком, когда-либо повторявшим их. Исландская сага об Эрике Рыжем , поселенце Гренландия, повествующая о том, как сын Эрика Лейф попал в Винланд, была впервые записано во второй половине XIII века, 250 г. лет спустя после того, как Лейф нашел западную землю, полную «пшеничных полей и виноградные лозы «; из этой истории в 1930 г. возникла фантастическая теория, согласно которой «Америка» происходит из Скандинавии: Amt означает «район» плюс Эрик , чтобы сформировать Amteric , или Землю из (Лейфа) Эрика.

Другие норманны отправились в землю, открытую Лейфом; на самом деле, современные сторонники норвежской связи утверждают, что примерно с начала 11 века североатлантические моряки назвал это место Ommerike (oh-MEH-ric-eh), древнескандинавское слово, означающее «самый дальний край». (Эта теория в настоящее время продвигается сторонниками превосходства белых из так называемой Христианской партии, которые намерены сохранить нордический характер нации и утверждают, что норвежский Ommerike происходит от готского Amalric , который, по их мнению, , означает «Царство Небесное».») Но большинство нескандинавов не знали об этих моряках. смелые подвиги до 17 века, и то, что они фактически обнаружили, было не обсуждалась всерьез европейскими географами до 18-го век. Кроме того, другие открытия Америки были приписывают ирландцам, которые отплыли в страну, которую они называли Иаргалон , земля за закатом, и Финикийцы, которые якобы пришли сюда раньше норвежцев. Путешествие Джона Кэбота в 1497 году к лабрадорскому побережью Ньюфаундленда является еще одним открытием материковой части Америки, которое привело к появлению в начале 20-го века недавно возрожденного названия Америки, в котором утверждается, что Новый Свет был назван в честь англичанина ( Валлиец, на самом деле) звали Ричард Америк.

И все же, несмотря на вопрос о том, кто открыл Америку, мы все еще сталкиваемся с удивительным фактом, что именно путешествия Колумба, а не более ранние, изменили ход мировой истории. В самом деле, как утверждал Цветан Тодоров, автор книги The Conquest of America (1984; tr. Richard Howard), «Завоевание Америки … знаменует и устанавливает нашу нынешнюю идентичность; даже если каждая дата, которая позволяет нам разделить любые два периода Это произвольно, ни один из них не подходит более подходящего для обозначения начала современной эры, чем 1492 год, год, когда Колумб пересекает Атлантический океан.Колумб явно сделал монументальное открытие, показав Европе , как пересечь Атлантику; великий вклад Веспуччи состоял в том, чтобы сказать Европе, что земля, которую нашел Колумб, была не Азией, а Новым Светом (и что западный путь в Азию включает еще один Таким образом, наименование Америки становится важным для полного понимания нашей истории и культурных ценностей, особенно если рассматривать их с точки зрения ряда теорий о происхождении названия.

Связь с майя

Самая взрывоопасная, захватывающая, почти достоверная этимология так называемая теория Америк, которая была впервые выдвинута в 1875 году, вновь появилась в конце 1970-х годов. в эссе гуйанского писателя Яна Кэрью под названием «Карибский писатель и изгнанник» (, Журнал чернокожих исследований, ). Здесь Кэрью делает акцент на идентичности борьба карибов, которые «подвержены последовательным волнам культурное отчуждение от рождения процесс, имеющий свои истоки встроенные в мозаику культурных фрагментов индейцев, африканцев, Европейская, азиатская.«Он добавляет, что« европейский фрагмент — это в фокусе, чем другие, но он остается фрагмент ». Именно в его обсуждении этого европейского фрагмента что он обращается к ранним историческим отчетам, написанным «Европейские колонизаторы об их апокалиптическом вторжении в Истории индейских владений, которые, как он утверждает, в значительной степени художественной литературы «, характеризующейся, за редким исключением, романтическими уклонения от истины и обширные упущения ».

Карью переходит от «вымыслов» Колумба к «вымыслам» Веспуччи этими поразительными словами: «Альбериго Веспуччи и я намеренно использовать свое подлинное христианское имя, флорентийский дилетант и негодяй, исправил ошибку Колумба [думая, что он нашел Восток]… Веспуччи, отплыв на Американский континент заявил, что Колумб действительно споткнулся был Новый Свет.Затем Кэрью намекает на знаменитую книгу Веспуччи. письма о его путешествиях (об этих спорных письма), что вызвало большой резонанс по всей Европе, когда они были опубликованы в начале 1500-х годов. В них Веспуччи «изобрел Америка колонизатора, и реальность, которая наша, никогда не восстановилась от этого литературного нападения и искажений, которые он внес это «потому что» выдумка о «целине», населенной дикарями, одновременно расистский и противоречие, остается с нами в этом день.»Но Кэрью, развивая свою собственную фантастику, в основном из фантастического трактата XIX века, далее говорится: «Америго [ sic ], несомненно, был флорентийским дилетантом. [и] необычайно умный. Почему он иначе изменил свое христианское имя после его путешествий на Америка? «

Карью возрождает идеи Жюля Марку, выдающегося Французский геолог, который, изучая Северную Америку, спорил, как и другие писатели 19-го века, что название Америка был возвращен в Европу из Нового Света; и что Веспуччи изменил свое имя, чтобы отразить название своего открытия.В частности, Марку ввел название индейского племени и района в Никарагуа под названием Amerrique и утверждал что этот богатый золотом район посещали оба Колумб и Веспуччи, которые затем сделали это имя известным в Европе (см. Карту Марку). Для обоих исследователей слова америк и золото стали синоним. Впоследствии, согласно рассказу Марку, Веспуччи изменил свое христианское имя с Альберико на Америго. Кэрью цитирует Марку в подтверждение своего утверждения, что «в архивах Толедо, письмо Веспуччи кардиналу от 9 декабря, 1508, подписано Amerrigo с двойной буквой «r», как в индийском языке. Америка… и между 1508 и 1512 годами, когда Веспуччи умер, по крайней мере, две другие подписи с христианской имя Америго были записаны.(См. Статью Марку 1875 года в Atlantic Monthly и его более детальную работу, опубликованную впоследствии в Годовом отчете Смитсоновского института [1890].)

Как и Марку, Кэрью хочет, чтобы мы поверили, что Америка не была назван в честь Веспуччи, но наоборот; что у Веспуччи, так что говорить, переименовал себя в честь своего открытия, позолочил данный имя, изменив его, чтобы отразить значение его открытие. Однако для Кэрью «правда», которую он нашел в своем чтение истории становится источником гнева: «грабят народы и стран с их местными названиями была одной из жестоких игр что колонизаторы играли с колонизированными….Грабить людей или страны их названий должно привести в движение экстрасенсорную беспорядки, которые, в свою очередь, могут создать постоянный кризис личность. Как бы подчеркивая этот факт, кража важное географическое название из центра Америки и утверждают, что это христианское имя дилетанта, лишают оригинала имя его элементарного значения. «

А что в этом стихийном значении? Чтобы определить это, Карью повторяет Марку, который цитирует свою переписку с Огастесом Ле Плонжон. Творческий антрополог, изучающий индейцев майя культуры Юкатана, Ле Плонжон написал французам ученый: «Название AMERICA или AMERRIQUE на языке майя. означает, что страна постоянно сильного ветра, или Страна Ветер, а иногда суффиксы -ique и -ika могут означать не только ветер или воздух, но и дух, который дышит, жизнь сам.«

Все это приводит Кэрью к выводу, что «мы должны, следовательно, вернуть имя нашей Америки и дать ей еще раз ее исконный смысл, земля ветра, источник жизни и движение «. Его утверждения относительно названия и его происхождения требует более внимательного изучения, поскольку в своем стремлении развеять мифы он создали новые.

Доброе имя Веспуччи

Прежде всего, необходимо очистить имя Веспуччи. Он был ошибочно изображается лукавым оппортунистом еще со времен середины 16 века, когда Варфоломей де Лас Касас обвинил его в быть лжецом и вором, укравшим славу, принадлежавшую Колумбус.«Новый континент, — настаивал Лас Касас, — должен иметь называли Колумбой, а не Америкой, как это несправедливо называют ». В его эпохальном История Индии , Лас Касас унижает Веспуччи и его достижения, оклеветая его имя описывая то, что он (друг Колумба и его семьи) считал «давно заранее продуманный план Веспуччи, чтобы мир признает его как первооткрывателя большей части Индии ». Здесь сохранилась необоснованная дурная репутация Веспуччи. на протяжении 19 века.Один из кульминационных моментов очернения был достигнут Эмерсоном, который комментирует в English Traits (1856 г.): «Странно … эта широкая Америка должна носить имя вор. Америго Веспуччи, торговец маринадом из Севильи, который отправился в 1499 году младший офицер с Ходжедой, высший военно-морской ранг был помощником парня в экспедиции, которая никогда не плавала, удалось в этом лживом мире вытеснить Колумба и крестить половину землю со своим нечестным именем. «Веспуччи был не тем человеком описан Лас Касасом и Эмерсоном, и при этом он не был просто неважный флорентийский купец «, как его описывают в 1992 г. издание Энциклопедии Комптона «, опубликованное [автором Отдел Британской энциклопедии] с редакционным советом факультеты Чикагского университета.«

Веспуччи родился в 1454 году во Флоренции, где был крещен, согласно официальной записи, «Америго» — нет, как Кэрью утверждает, Альбериго. Использование формы Amerigho для Америго — это пример существовавшей орфографической анархии. в написании имен собственных. Имя Америго происходит от старое готическое имя Амальрих. Во всех формах, встречающихся в Европе (Греч. «Аймулос», лат. «Амелиус») основное значение было что работы. Амальрих, что буквально означало рабочий правитель, или обозначение задач, может быть свободно переведено как мастер рабочий.Старые немецкие формы имени были Амальрих, Альмерих, Эммерих; испанская форма была Альмериго; в Англии это было Альмерик, или Мерика в старых семьях Йоркшира. Это появилось в женские формы у Амелии и Эмили; его мужские формы были Эмери, Эмерик и Эмери. Но, как писала Шарлотта Мэри Йондж в ее История христианских имен (1884 г.), это была «итальянская форма, Америго, которая предназначалась для наиболее заметного использования который должен удерживать этот самый удачный титул, откуда тысячи миль и миллионы людей носят название забытый праотец племени готов Амальрих, работа правитель; удивительно подходящее название для нового мира труда и прогресса.«

Некоторые венгерские ученые считают, что Веспуччи был назван в честь святого Эмерика (ок. 1000–1031), сына первого короля Венгрии. Он был известен на латыни как Sanctus Americus после того, как был канонизирован за его благочестивую жизнь и чистоту. В качестве еще одного отражения национальной гордости венгерская теория утверждает, что европейские исследователи Нового Света или их священники назвали его в честь этого популярного святого в старой традиции присвоения географических названий в честь святых. Однако никаких доказательств этой этимологии не существует.Что касается Веспуччи, то на самом деле он был назван в честь своего деда, как указано в реестре крещений его церкви во Флоренции: «Amerigho et Matteo di ser Nastagio [его отец] ди сер Америго [его дед] Веспуччи». На могильном камне его деда написано имя старшего — Америго Веспуччо.

По обычаю флорентийской знати, Веспуччи получил образование, которое включало специальное обучение в науки, связанные с навигационной натурфилософией, астрономия и космография, в которых он преуспел.Около 1490 г. был отправлен в Испанию его работодателями, известной итальянской семьей Медичи, чтобы присоединиться к их бизнесу по оснащению кораблей. Веспуччи вероятно, был в Севилье в 1492 году, когда Колумб готовился к свое первое историческое путешествие, а также в 1493 году, когда Колумб вернулся. Вскоре после этого Веспуччи занялся оснащением флот для второго рейса Колумба. Двое мужчин в конце концов стать друзьями; Позже Колумб писал, что доверял Веспуччи и высоко ценил его.

Период, когда Веспуччи совершал свои собственные путешествия, приходится на между 1497 (?) и 1504 (?)В начале 1505 г. он был вызван в суд Испании для частной консультации, и, как человек со стажем работал в знаменитом Casa de Contratacion de las Indias (Коммерческий дом для Запада Indies), который был основан двумя годами ранее в Севилье. В 1508 г. дом назначил его пилот-мэром (пилот-майор или начальник штурман), пост большой ответственности, который включал экзамен лоцманов и капитанов судов лицензии на плавание. Он также должен был подготовить официальную карту недавно открытые земли и пути к ним (для царских опрос), интерпретируя и согласовывая все данные, которые капитаны были обязаны обставить.Веспуччи, получивший испанский гражданство, занимал эту должность до своей смерти в Севилье в 1512. Перед лицом ложных обвинений в том, что он невежественный узурпатор достоинств других, тот факт, что Испания доверил ему, иностранцу, должность лётчика-майора безусловно, укрепляет его защиту.

В первой половине 20 века ученые обнаружил еще одно свидетельство, которое рассеивает облако недоразумение и незнание, которым долгое время был затемненный.Биография Фредерика Дж. Поля, Америго Веспуччи, Пилот майор (1966), и Америго Гермна Арчиниегаса и New World (1955; tr. Harriet de Ons) — одни из лучших попыток развеять тени, в которые он был низведен теми, кто клеветал на его слава. Тем не менее, оба биографа расходятся во мнениях относительно подлинность его двух опубликованных писем, ключевых документов в драматическое противоречие: Арчиниегас принимает их как подлинные, тогда как Поль отвергает их как подделку. Оба аргумента убедительные доказательства, предполагающие непримиримую дискуссию.Но вопрос о подлинности этих исторических буквы остаются основополагающими для оценки Веспуччи достижение.

Сохранились две серии документов о его путешествиях. Первое или традиционная серия состоит из широко публикуемых писем, датируется 1504 годом, якобы написана им. Адресованный своему покровителю, Лоренцо ди Пьерфранческо де Медичи, который послал Веспуччи в Испанию, чтобы вести там дела для него, Mundus Novus (Новый Свет) одно только название, революционизирующее европейскую концепцию космоса, было переведен с итальянского на латынь и первоначально напечатан на Вена; другое письмо, адресованное гонфалониеру (главный магистрат) Флоренции Пьеро Содерини был более продуманная работа.Вторая серия состоит из трех частных письма, адресованные Медичи. В первой серии документы описаны четыре путешествия Веспуччи; во-вторых, только два. До 1930-х годов документы первой серии находились в рассматривается с точки зрения порядка четырех плавания. Согласно противоречивой теории, которой Поль и другие современные ученые подписываются, эти документы должны быть рассматривается как результат искусных, несанкционированных манипуляций со стороны предпринимателей, и единственными подлинными документами будут частные букв, так что количество проверенных рейсов сократится до двух.Самое главное, если первая серия документов действительно подделок, «первое» из четырех путешествий (датированное 1497 г.), никогда произошло, и поэтому Веспуччи не мог получить приоритет одного год над Колумбом, достигнув материковой части Америки, и не мог он считается первым, кто исследовал береговую линию Центральной Америка, Мексика и юго-восточное побережье США. Состояния.

Путешествие, совершенное Веспуччи с мая 1499 по июнь. 1500 штурманом экспедиции из четырех кораблей, присланных из Испании. под командованием Алонсо де Ходжеда, безусловно, подлинный.Это вторая экспедиция из традиционной серии. С Веспуччи участвовал в качестве штурмана, он, конечно, не мог быть неопытный; однако кажется маловероятным, что он предыдущий рейс, хотя этот вопрос остается нерешенным. в плавание 1499-1500, Веспуччи, казалось бы, покинул Ходжеду. достигнув побережья нынешней Гайаны (Карью родная страна). Повернувшись на юг, он, как полагают, обнаружил устье реки Амазонки и исследовали побережье современного Бразилия.На обратном пути он добрался до Тринидада, по пути заметил устье реки Ориноко, а затем направился в Гаити. Веспуччи думал, что плыл вдоль берега крайнего восточный полуостров Азии, где Птолемей, грек 2-го века географ, считал, что рынок Каттигары таковым; так он выглядел на оконечности этого полуострова, назвав его мысом Каттигара. Он предположил, что корабли, миновавшие эту точку, вышли в моря южной Азии. Как только он вернулся в Испанию, он снарядил свежую экспедицию с целью достичь Азии.Но Правительство Испании не приветствовало его предложения, и на В конце 1500 года Веспуччи поступил на службу Португалии.

Под эгидой Португалии он завершил вторую экспедицию, который отправился из Лиссабона 31 мая 1501 года. Острова Зеленого Мыса экспедиция двинулась на юго-запад, достигли побережья Бразилии и, конечно, отплыли так далеко на юг, как Ро-де-ла-Плата, который Веспуччи был первым европейцем, который обнаружить. По всей видимости, корабли все же быстро разбежались. дальше на юг, вдоль побережья Патагонии до залива Golfo de San Юлин или выше.Его корабли возвращались неизвестным путем, якорь в Лиссабоне 12 июля 1502 года. фундаментальное значение в истории географии в том, что Сам Веспуччи убедился, что земли, которые он исследовал, были не частью Азии, а Нового Света. В отличие от Колумба, который, чтобы его смерть, цеплялся за идею, что он нашел берега Азии, Веспуччи определил, что действительно было найдено, и для этого он был по праву удостоен чести.

Именование Нового Света

Веспуччи не только исследовал неизведанные регионы, но и изобрел система вычисления точной долготы и пришла к цифре вычисление эквациональной окружности Земли всего в пятидесяти милях если не считать правильного измерения.Однако это было не его много серьезные достижения, но очевидная ошибка, сделанная группой ученые, живущие в Сен-Дье, недалеко от Страсбурга, Франция, в горах Лотарингии, в то время являвшейся частью Германия, которая привела к тому, что Америка была названа (якобы) его именем; а также во многом именно поэтому его репутация пострадала. Его опубликовал письма попали в руки этих немецких ученых, среди кем был молодой картограф Мартин Вальдземюллер. Вдохновленный опубликовать новую географию, охватывающую Новый Свет, группа коллективно написала пересмотр Птолемея, который включал латинский перевод предполагаемого письма Веспуччи Содерини, а также новую карту мира, нарисованную Вальдземюллером.В их результат Cosmographiae Introductio , напечатанный на 25 апреля 1507 г. появляются эти знаменитые слова (в переводе с оригинальная латынь; см. ниже) написано, скорее всего, одним из двух поэт-ученые, задействованные в проекте: «А теперь эти части [Европа, Азия и Африка, три континента Птолемеев география] были широко изучены, и четвертая часть был открыт Америкусом Веспуччием [латинская форма Имя Веспуччи], как будет видно в приложении: Я не вижу какое право кто-либо имел бы возражать против того, чтобы называть эту часть после Америкуса, который открыл это и который является человеком интеллект, [и так называть его] Amerige , то есть Земля Америкуса, или Америка : со времен Европы и Азии получили свои имена от женщин »(см. John W.Пятисотлетний выпуск журнала Cosmographiae Introductio Гесслера).

Новая география включена в приложение Waldseemüller’s большая потрясающая карта мира, на которой находится Новый Свет. смело названный АМЕРИКА в центре современной Бразилии. Эта карта — первая известная карта, напечатанная или рукописная, использующая название Америка, а также первая карта, четко изображающая отдельное западное полушарие с Тихим океаном как отдельный океан. В вся часть карты Нового Света примерно представляет Юг Америка, а когда позже картографы добавили Северную Америку, они сохранило первоначальное название; в 1538 году великий географ Жерар Меркатор дал название Америке всему Западному полушарию. на его Мапамунди.Карта Вальдземюллера 1507 года, утраченная для ученых до 1901 года, когда он был найден в немецком замке, теперь считается быть первым, кто покажет имя, и самой ранней записью его использовать. Более того, первооткрыватель карты зашел так далеко, что дублировал это «Свидетельство о крещении Нового Света». Историки сегодня согласен, что Веспуччи, который совершенно не знал о проект в Лотарингии, не имел ничего общего с так называемым крещение. Он явно никогда не пытался дать название Новому Свету. после него или принизить его друга Колумба.Тем не менее, имя Америка распространилось по Европе и быстро утвердилось сам по себе за счет чистой силы использования.

Отрывок крещения в Cosmographiae Introductio обычно читается как аргумент, в котором автор сказал что он назвал недавно открытый континент в честь Веспуччи и не видел причин для возражений. Но, как предположила этимолог Джой Ри, это также можно рассматривать как объяснение, в котором он указывает, что слышал, что Новый Свет называется Америкой, и единственное объяснение лежит в имени Веспуччи.Игнорируя возможное намерение этих слов в качестве объяснения, большинство ученых игнорировали тот простой факт, что географические названия обычно неофициально возникают в устном слове и сначала распространяются таким образом, а не в печатном слове. Более того, чтение отрывка из Cosmographiae Introductio в качестве объяснения придает уверенности теории, аргументированной Карью, Марку и другими, о том, что первые европейские исследователи называли новый континент Amerrique или, возможно, другое название с похожим названием. произношение.

Несмотря на то, что латинизация Americus соответствует закономерности, почему космографы не использовали Albericus (отсюда предположение, что «Альбериго» был подлинным Христианское имя), латинизация, которая уже использовалась для Имя Америго как автора Mundus Novus ? Их замена Americus на хорошо известную латинизацию Albericus может означать, что они хотели латинизации, которая подошли бы и объяснили бы название Америка, которое у них уже было слышал применительно к Новому Свету.Почему они игнорировали общие закон в наименовании новых земель: использование фамилий исследователи и первые имена членов королевской семьи? Они игнорируют это, Ри претензий, далее поддерживает идею о том, что они пытались заставить объяснение и что единственное, что они могли придумать, было Латинизация имени Веспуччи.

Другой корень индейцев

Получила ли Америка свое название благодаря устной традиции, когда те, кто плавал с Колумбом или распространял рассказы Веспуччи что золото можно было найти в горах Америке в Никарагуа? Согласно Tradiciones Peruanas Рикардо Пальмы (Перуанские традиции, 1949 г.), окончание слова America указывает это происхождение: «Окончание ic ( ica , ique , ico сделано на испанском языке) найдено часто в названиях мест, на языках и родном диалекты Центральной Америки и даже Антильских островов.Похоже, что это означает «великий, высокий, выдающийся» и применяется к горам и вершины, на которых нет вулканов ». Испанский Enciclopedia Universal Ilustrada (1907) дает Americ или Amrica как горный регион в Никарагуа, добавив, что Колумб высадился на побережье Никарагуа прямо к востоку от этих гор. Колумб, встретивший индейцы этого побережья, вероятно, слышали название Amerrique от них: он искал золото, и индейцы дали ему, говоря ему, что он может получить больше на запад в горах там.

Побережье у подножия гор Америк, обращенное к Карибское море называется Москитным побережьем, в честь Индейцы-комары, которые там живут до сих пор. Комары Карибы. Почти наверняка Колумб впервые услышал это имя гор, произносимых карибами. Америка , следовательно, должно происходить от карибского слова, возможно, одного из Слова карибской культуры ни слова на языке майя, который был на нем не говорят в Никарагуа, хотя по звуку он почти напоминает Киш майя iq ‘amaq’el , что означает вечный ветер.Разоблачая идею связи майя с Америкой, Роберт М. Лафлин, выдающийся антрополог, разбирающийся в культуре майя и бывший куратор мезоамериканской этнологии в Смитсоновском институте, указывает, что буква «r» редко встречается в алфавитах языков майя.

Карибы, путешествующие далеко от своих Карибских или Карибских берегов, могли видеть Америкес вдалеке, и эти горы для них мог обозначать материк. Индейцы в Карибском бассейне есть слово для обозначения материка, данное в лексикографе Antillana (Антильский словарь, 1931) как babeque и определяется как имя, которое, как понимал Колумб, индейцы произносили когда они указывали на землю за пределами Гаити и Кубы.Лас Касас какое-то время считал, что это, должно быть, Ямайка, но позже решил, что это название материка. Другие историки считали это названием, которое карибы использовали для обозначения материка. Babeque, как бы он ни звучал из Amerrique, мог бы быть вариант Amerrique. Очень разные варианты написания одного и того же Карибское слово отражает варианты, мало похожие друг на друга; таким образом, варианты имени Кариб — Канибе, Галиби, Каниба, Канибал и Калибан.

The English Connection

Так же удивительна, как и теория Америки, малоизвестная теория о том, что «Америка» происходит от имени валлийца из Бристоля, Ричард Америк возник в начале 20 века.Это представляет собой невероятную англицизацию Нового Света и по понятным причинам приведет в ярость Кэрью. В теория была разработана Альфредом Э. Хаддом, членом Клифтонской Антикварный клуб, опубликовавший в 1910 г. судебное разбирательство; газета «Ричард Америк и имя Америки» был зачитан группе два года назад. Hudd открывается отсылка к празднованию 400-летия Бристоля в 1897 году открытия Северной Америки Джоном Кэботом (Джованни Caboto), итальянский мореплаватель и исследователь, который плавал в Англия, заложив основу для более поздних британских претензий на Канада.За свои достижения Кабот получил солидную пенсию. дарованный ему Королем из рук Коллекционеров таможни порта Бристоль. Один из этих чиновников, старший из двух, который, вероятно, был человеком, который передал деньги исследователю был назван Ричард Америк (также написано Ap Meryke [валлийский] на одном документе, а в другом месте написано Amerycke), который, кажется в то время был ведущим гражданином Бристоля. Hudd утверждает, что название, данное недавно найденной земле первооткрывателем была «Америка» в честь чиновника, от которого он получил пенсию.

По возвращении в Англию яркий Кэбот, одетый в шелк, прославился как «великий адмирал». У него была репутация за его расточительность. Он якобы отдал один из островов, которые он исследовал другу, другой своему парикмахеру, а также пообещал некоторые итальянские монахи, что они могли быть епископами. Причины Хадда что, если бы Кабот был так свободен со своими дарами своим более бедным друзьям, легко понять его желание выразить благодарность королю должностным лицом, и что он вполне мог сделать это, предоставив название на «новом острове», который, как считалось, лежал у побережья Китая Кэбот никогда не осознавал, что нашел континент.

В подтверждение своего заявления о том, что имя Америка было известно в Бристоле. в годы, незадолго до 1500 г., и задолго до того, как Вальдземюллер карта, Худд представляет часто цитируемые слова потерянной рукописи, один из «Календарей», в который записывались местные события: «В этом году [1497], в день Святого Иоанна Крестителя [24 июня], земля Америки была найдена купцами из Бристоу на корабле из Бристоу назывался «Мэтью», и этот корабль отправился из порта Бристоу 2 мая и вернулся домой 6-го Август следующий.»Если предложение Хадда верно, оригинал в рукописи документально подтверждается факт того, что вновь открытая земля была уже назывался Америкой в ​​Бристоле до того, как это имя стало известно в Европе.

«Америка, — говорит Хадд, — больше похоже на название Сотрудник таможни Бристоля, чем у итальянца [Америго] и будучи изобретенным в Бристоле Каботом, было единственным названием для «нового острова» более десяти лет после его открытия сходство имени с именем Ударил Веспуччи [авторы Cosmosgraphiae Introductio ]… (которому английский «Ричард Америк» был совершенно неизвестно), и, таким образом, из-за ошибки его редактора (ов), чтобы Веспуччи была передана честь первооткрывателю Севера. Америка, Джон Кэбот, намеревался посоветоваться с бристольскими — Америк.Хадд опасается, что его главное доказательство, оригинал рукопись бристольского календаря, погибла в пожаре и признает, что эта важная часть головоломки отсутствует. Однако, даже если имя Америка было известно в Бристоле в 1497 году, Хадд совершил величественный прыжок, чтобы предложить имя Америк в качестве своего источник. Нет никаких доказательств, подтверждающих его утверждение о том, что Кэбот на самом деле почтил валлийца, назвав в его честь Америку. Но если это имя действительно было известно в Бристоле, то откуда это? возможный?

Совсем недавно два англичанина отстаивали теорию Америки.Питер Макдональд, автор книги Cabot & the Naming of America: A Revelation (1997), утверждает, что Кэбот назвал свое открытие в честь Америк, потому что «[Ричард] Америк искал награды за свое покровительство, прося, чтобы все вновь обнаруженные земли были названы после него.» Макдональд не останавливается на достигнутом. Он также утверждает, что «поскольку флаг Соединенных Штатов Америки основан на дизайне герба Америки, более чем вероятно, что его происхождение связано с Америкой, а не с Джорджем Вашингтоном, чья семья также носила оружие Звезд. и полосы »(см. BBC British History).

Как и книга Макдональда, книга Родни Брума Terra Incognita: Правдивая история того, как Америка получила свое имя (2001), хорошо читается, но в конечном итоге не имеет веских доказательств, подтверждающих утверждение авторов. В лучшем случае он представляет собой убедительный вывод. Брум, давний житель США, родом из Бристоля. Он резюмирует свои аргументы таким образом в Bristol Times : «Бристольские торговцы покупали соленую треску в Исландии, пока король Дании не прекратил торговлю в 1475 году. В 1479 году четыре бристольских купца получили королевскую грамоту на поиски другого источника рыбы и торговли. .Лишь в 1960 году кто-то нашел торговые записи, указывающие на то, что Ричард Америк был вовлечен в этот бизнес. Записи показывают, что в 1481 году Америка отправила этим людям в Ньюфаундленде груз соли (для засолки рыбы), и я полагаю, что бристольские моряки назвали этот район в честь бристольского купца, на которого они работали ».

Текущее (пятое) издание словаря Webster’s New World College Dictionary допускает тайну, которая окружает происхождение названия America, говоря, что оно происходит от « Americus Vespucius… но Amerrique, название горного хребта в Никарагуа, использовавшееся в начале исследователи недавно открытых земель iq ‘amaq’el; услышать скандинавский Ommerike , а также Amteric и Algonquin Em-erika ; услышать Святого Эмерика Венгерского; услышать Амальриха, готского лорда трудовой этики; услышать Armorica, древнее галльское название, означающее место у моря; и услышать английского чиновника, Америка, услышать такое эхо от имени нашего полушария — значит услышать самих себя.